№20 В те дни вечерами уже холодало, дело шло к осени. По ночам же почва быстро выхолаживалась, и к рассвету степь покрывалась белесым, как солончак, налетом недолговечного инея. Скудная, бе- зотрадная пора приближалась для степного зверя. Та редкая дичь, что держалась в этих краях летом, исчезала — кто куда, кто в теплые края, кто в норы, кто подался на зиму в пески. Теперь каждая лиси- ца промышляла себе пропитание, рыская в степи в полном одиноче- стве, точно бы начисто перевелось на свете лисье отродье. Молодняк того года уже подрос и разбежался в разные стороны, а любовная пора еше была впереди, когда лисы начнут сбегаться зимой отовсю- ду для новых встреч, когда самцы будут сшибаться в драках с такой силой, какой наделена жизнь от сотворения мира... 64С наступлением ночи лисица вышла из овражка. Выждала, вслу- шиваясь, и потрусила к железнодорожной насыпи, бесшумно пере- бегая то на одну, то на другую сторону путей. Здесь она выискивала объедки, выброшенные пассажирами из окон вагонов. Долго ей при- шлось бежать вдоль откосов, обнюхивая всяческие предметы, драз- нящие и отвратительно пахнущие, пока не наткнулась на что-то мало- мальски пригодное. Весь путь следования поездов был засорен об- рывками бумаги и скомканных газет, битыми бутылками, окурками, искореженными консервными банками и прочим бесполезным му- сором. Особенно зловонным был дух из горлышек уцелевших буты- лок — разило дурманом. После того как раза два закружилась голо- ва, лисица уже избегала вдыхать в себя спиртной воздух. Фыркала, отскакивала сразу в сторону. А того, что ей требовалось, ради чего она так долго готовилась, перебарывая собственный страх, как назло не встречалось.