№ 18 Бричка, въехавши на двор, остановилась перед небольшим до- миком, который за темнотою трудно было рассмотреть. Только одна половина его была озарена светом, исходившим из окон; видна была еще лужа перед домом, на которую прямо ударял тот же свет. Дождь стучал звучно по деревянной крыше и журчащими ручьями стекал в 262подставленную бочку. Промокший и озябший герой наш ни о чем не думал, как только о постели. На крыльцо вышла какая-то жен- щина, проводила его в комнату. Чичиков кинул вскользь два взгля- да: комната была обвешана старенькими полосатыми обоями; карти- ны с какими-то птицами; между окон старинные маленькие зеркала в виде свернувшихся листьев; за всяким зеркалом заложены были или письмо, или старая колода карт, или чулок; стенные часы с нарисованными цветами на циферблате... Он чувствовал, что глаза его липнули, как будто их кто-нибудь вымазал медом. Минуту спус- тя вошла хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то спальном чеп- це, надетом наскоро, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в мешочки, размещенные по ящикам комодов. Чичиков извинился, что побеспокоил неожиданным приездом. — Ничего, ничего, — сказала хозяйка. — С дороги бы следовало поесть чего-нибудь, да пора-то ночная, приготовить нельзя. Чичиков поблагодарил хозяйку, сказавши, что ему не нужно ни- чего, чтобы она не беспокоилась ни о чем, что, кроме постели, он ничего не требует, и полюбопытствовал только знать, в какие места заехал он и далеко ли отсюда к помещику Собакевичу, на что старуха сказала, что и не слыхивала такого имени и что такого помещика вовсе нет. Оставшись один, он не без удовольствия взглянул на свою по- стель, которая была почти до потолка. Когда, подставивши стул, взобрался он на постель, она опустилась под ним почти до самого пола, и перья, вытесненные им из пределов, разлетелись во все углы комнаты. Погасив свечу, он накрылся ситцевым одеялом и, свернувшись под ним кренделем, заснул в ту же минуту.